Неточные совпадения
Вглядевшись и вслушавшись во все, что проповедь юного апостола выдавала за новые правды, новое благо, новые откровения, она с удивлением увидела, что все то, что было в его проповеди доброго и верного, — не ново, что оно взято из того же источника, откуда черпали и не новые люди, что семена всех этих новых идей, новой «
цивилизации», которую он проповедовал так хвастливо и таинственно, заключены в
старом учении.
Инсургенты уже идут тучей восстановлять
старую, законную династию, называют себя христианами, очень сомнительными, конечно, какими-то эклектиками; но наконец поняли они, что успех возможен для них не иначе как под знаменем христианской
цивилизации, — и то много значит.
На пепелище
старой христианской Европы, истощенной, потрясенной до самых оснований собственными варварскими хаотическими стихиями, пожелает занять господствующее положение иная, чужая нам раса, с иной верой, с чуждой нам
цивилизацией.
В барской усадьбе живет
старый генерал Павел Петрович Утробин; в новом домике, напротив, — хозяйствует Антошка кабатчик, Антошка прасол, Антошка закладчик, словом, Антошка — homo novus, [новый человек (лат.)] выброшенный волнами современной русской
цивилизации на поверхность житейского моря.
— С Европой-то-с! Господи помилуй: да мало ли на ней, на
старой грешнице, всяких вин и неправд? И мотовство, и фатовство, и лукавство, и через нее, проклятую
цивилизацию, сколько рабочих рук от сохи оторвано, и казенную амуницию рвет, — да еще не за что ее пороть! Нет-с; пороть ее, пороть!
Я знал, что главным двигателем по части ташкентской
цивилизации состоит некто Пьер Накатников, мой
старый товарищ по школе. Он занимался организацией армии цивилизаторов; он кликал клич и вербовал охочих людей; он отправлял их целыми транспортами к месту назначения, распоряжался перевозочными средствами и т. д. и т. д.
Сможет ли
старая Европа обновить свою остывающую кровь и броситься стремглав в это необозримое будущее, куда увлекает ее необоримая сила, к которому она несется без оглядки, к которому путь идет, может быть, через развалины отцовского дома, через обломки минувших
цивилизаций, через попранные богатства новейшего образования?
Пройдут века, и все будет по-старому: по вековой рутине, новые успехи
цивилизации будут только помогать тунеядным монополистам в эксплуатации рабочих людей; и, по той же рутине, рабочие будут обращаться за советом и судом к своим эксплуататорам.
Я буду употреблять слово «природа» и не в смысле противоположения её культуре,
цивилизации или сверхприродному, благодатному и не в
старом смысле космоса или Божия творения и не в смысле исключительно пространственного материального мира, отличного от души.
Между тем как всегда будут существовать культура и
цивилизация, и в известном смысле
цивилизация старее и первичнее культуры, культура образуется позже.
Ненормальным, болезненным является то, что приобщение масс к
цивилизации происходит при совершенном разгроме
старой русской интеллигенции.
История истекшего тысячелетия должна была им показать, что такой шаг назад невозможен; что если вся область к востоку от Эльбы и Заале, некогда заселенная целой семьей родственных между собой славянских народов, сделалась немецкой, то этот факт указывает только историческую тенденцию и вместе с тем физическую и интеллектуальную способность немецкой нации подчинять себе своих
старых восточных соседей, поглощать и ассимилировать их; что эта ассимилирующая тенденция немцев всегда служила и еще служит одним из могущественнейших средств распространения западноевропейской
цивилизации на восток европейского континента» (курсив мой — Н. Б.) (стр. 116-117).
История
цивилизации», и это напоминало о чем-то
старом, о множестве людей, которые испокон веков хотят устроить свою жизнь и не могут; о жизни, в которой все непонятно и совершается с жестокой необходимостью, и о том печальном и давящем, как совершенное преступление, о чем не хотел думать Павел.
Такова, в своих главных чертах, история
цивилизации Старого Города, с которою коренные его обитатели должны были встречать все явления позднейшей эпохи и относиться к ним по мере своего разумения.
И в стихии русской революции действуют такие же
старые, реакционные силы, в ней шевелится древний хаос, лежавший под тонкими пластами русской
цивилизации.